Обед не был похож на официальный прием, так как присутствовало слишком много гостей. Люди сами находили места, куда присесть и где поставить тарелки. Шерис получала огромное наслаждение от происходящего. Пища была простой, но обильной, и шампанское лилось рекой.

Лукас оставил ее и отошел поговорить с дамами. Он принимал поздравления и вновь и вновь повторял историю их знакомства. Шерис внимательно слушала его рассказ, чтобы не перепутать что-нибудь, если ей зададут те же вопросы.

Люди, с которыми она познакомилась, отнеслись к ней дружелюбно н, казалось, искренне радовались за нее и Лукаса. Но особое удовольствие ей доставляло постоянное ощущение близости Лукаса. Трудно понять, почему она ощущала неловкость наедине с ним, но на людях его присутствие, безусловно, было ей приятно. В какой бы комнате она ни находилась, он непременно оказывался рядом, и Шерис невольно часто искала его глазами.

Он выделялся среди окружающих не только высоким ростом. На других мужчинах одежда висела свободно, мускулы же Лукаса проступали и сквозь ткань. От него исходило ощущение надежной силы и неподдельной мужественности. Она не могла не заметить, что горожане относятся к нему с уважением.

— Вам не кажется, что он намного красивее, чем это позволительно мужчине?

Шерис оторвала взгляд от Лукаса и повернулась к Недди Дюран.

— Кто? — спросила она.

— Ваш муж, конечно.

— О! — Шерис поразила откровенность молодой девушки.

Недди было всего шестнадцать. Ее мать, Лайла, сидевшая рядом с ней, казалось, не нашла ничего странного в заявлении дочери. Она только кивнула, так же поступили и другие находившиеся поблизости дамы.

— Но он мне еще не муж, — уточнила Шерис.

— Милочка, считайте, что вы уже замужем, — сказала миссис Ландис. — В прежние времена, когда священник подолгу не приезжал, молодые не должны были ждать. Если они хотели и могли, они селились вместе, вели общее хозяйство, а благословение получали позже. Сейчас в большинстве городов есть свои священники. У нас тоже был какое-то время, но с тех пор как он умер, никто не занял его место.

— Понимаю, — вежливо ответила Шерис.

— Признаюсь, я надеялась, что Люк обратит на меня внимание. — Недди наклонилась вперед, как будто сообщая секрет, и все присутствующие женщины тоже наклонились, прислушиваясь. — Он или его брат Слэйд. Оба они такие…

— Надин Дюран! — чуть не задохнулась от возмущения Лайла. — Одно дело восхищаться приличным, уважаемым человеком, таким, как наш Люк, но совсем другое дело даже думать о Слэйде. Мне казалось, что я лучше тебя воспитала, девочка.

Недди ничуть не смутилась.

— Вы уже познакомились со Слайдом? — спросила она Шерис.

— Нет еще.

— Тогда вам предстоит нечто любопытное.

— Скорее неприятное, — снова поправила Лайла дочь, и лицо ее выразило неодобрение.

— О, этот парень не так уж плох, Лайла, — вмешалась миссис Ландис.

— Он скверный, — поддержала другая женщина Лайлу.

— Ну, нам не следует обсуждать Слэйда.

— Почему бы и нет, Лайла? — Ее муж Эмери появился у нее за спиной вместе с Джоном Хадли. — Не всякий город может похвастаться, что он имеет такого стрелка.

— Ты прекрасно знаешь, что Слэйд не из Ньюкомба, — возразила Лайла.

— Но раз его брат поселился здесь, Ньюкомб почти что его дом.

Шерис с любопытством посмотрела на Эмери Дюрана.

— Он стрелок?

— «Быстрое ружье».

— Вы хотите сказать, что он нанимается стрелком? — Глаза ее расширились от ужаса. Эмери покачал головой:

— Не знаю, нанимается ли он. Никогда не слышал, чтобы он работал на кого-нибудь. А что. Люк не рассказывал вам о своем брате?

— Не много, — призналась Шерис.

— Да что вы говорите! — Лицо Эмери засветилось, как у ребенка на Рождество. В мгновение ока он оглянулся, чтобы удостовериться, что Лукаса нет поблизости, и сел рядом с женой. — Тогда позвольте мне рассказать вам о том дне, когда Слайд Холт впервые пришел в Ньюкомб.

Женщины дружно вздохнули — они слышали эту историю бессчетное число раз. Шерис же не была уверена, что вообще хочет ее услышать.

— Он был одет как индеец, — начал Джон Хадли, прежде чем Эмери успел открыть рот. — И выглядел как индеец, с волосами, свисающими до плеч, и…

— Может, ты позволишь мне рассказать, Джон? — раздраженно перебил его Эмери.

— Но я был там, — проворчал Джон, — а ты — нет.

— Что же в конечном итоге сделал Слэйд? — вмешалась Шерис, пытаясь предотвратить готовый вот-вот разгореться спор.

— Ну, он убил Ферала Слоана. Слоан — бандит, бывший наемный убийца.

— Слоан! — выдохнула Шерис, это имя было еще свежо в ее памяти.

Она взглянула на Лукаса, удивляясь, почему он не рассказал ей об этом, и увидела, как он уходит из комнаты с Сэмюэлом Ньюкомбом. Она снова повернулась к Эмери Дюрану.

— Вы хотите сказать, что Слайд Холт убийца?

— Ну, — протянул Эмери, — единственный, кого он убил здесь, — Ферал. Это произошло лет семь назад, Слайд был еще мальчишкой. Но ходили слухи, что он уже отправил в могилу дюжину человек. И неизвестно, скольких он добавил к ним с тех пор.

Шерис побледнела.

— Почему же его не арестовали?

— За что? — удивился Эмери. Она заморгала.

— Но вы же сами сказали, что он убил человека.

— Это была честная драка, мисс Хэммонд. Никто не может утверждать обратного. — Все вокруг закивали. — Слэйд даже позволил Фералу первому вытащить пистолет. Просто Слэйд оказался проворнее.

Интересно, знают ли эти люди, что Слоан убил отца Слэйда? Ей необходимо выпить и больше не думать о брате Лукаса. «Черная овца», — сказал он. Вот уж действительно!

В кабинете Сэма Ньюкомба темой разговора тоже был Слэйд. Сэм упомянул его, когда они с Лукасом сели за стол.

— Ты видел брата в последнее время?

— Давно не видел, — ответил Лукас, с трудом пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица.

Все как обычно. Сэм спрашивал о Слэйде при каждой их встрече. Ему нравилось, когда на него работали «быстрые ружья», и они оба прекрасно знали, что Лайон Вагонер не так уж проворен.

— Мое предложение остается в силе. Передай ему это, когда увидишь.

— Хорошо.

— А теперь скажи, какие такие важные дела мы должны обсудить наедине? — спросил Сэм, собираясь зажечь сигару.

— К сожалению, плохие новости. — Лукас приступил прямо к делу. — Та железнодорожная линия, которую мы финансировали, столкнулась с какими-то трудностями. Хорошо, что вы не вложили в нее больше, чем можете себе позволить потерять.

— Что ты имеешь в виду?

— Допущена ошибка в расчетах средств, необходимых для завершения строительства линии. Похоже, они истратили все, проложив только три четверти колеи. Сейчас работы прекратились, и компании не удается привлечь дополнительные капиталы, чтобы их закончить. Банки не проявляют заинтересованности. Меня это почти разорило, но все-таки у меня еще осталось ранчо. Надеюсь, скоро оно станет приносить доход. Я рад, что вовремя предупредил вас не вкладывать слишком много в железную дорогу. Похоже, мы ничего не получим назад.

Сэм словно онемел. И Лукас понимал почему. Он отлично знал, что, когда речь впервые зашла о сделке на железной дороге, Сэм не прислушался к его совету и вложил очень много денег, пытаясь получить контрольный пакет акций, но Лукасу об этом не сказал. Мечтая стать железнодорожным магнатом, Сэм распродал все свои предприятия за пределами Ньюкомба и вложил в дело большую часть своих банковских капиталов. Он не ездил смотреть, как ведутся строительные работы, довольствуясь отчетами, которые присылали ему юристы компании.

— Но… должен же быть какой-то способ…

— Нет, если только вы не найдете человека, который захочет стать совладельцем дороги, — небрежно ответил Лукас. — Они призывают инвесторов внести недостающее, а это кругленькая сумма. Но я разорен и ничем не могу помочь. Вы уже получили письмо?

— Нет.

— Скоро получите. Там вы найдете более подробное объяснение, в чем был просчет. Хотя какой в этом прок? Ну, мне, пожалуй, пора возвращаться к Шерис. Спокойной ночи, Сэм.